В странную попал я обстановку.
Все в движенье – на нуле шкала.
Словно здесь большая заготовка
Очень дорогого барахла.

Разодетые с причудой люди
Блещут тускло скудностью ума.
В центре силиконовые груди
Говорят, что дева их пьяна.

Про свои бесславные заслуги
Все горланят с пеною у рта.
Если долго слушать те речуги,
То подступит к горлу тошнота.

Их, с губой, измазанной котлетой,
Осудил в стихотворенье «Вам!»
Маяковский, пошлостью задетый,
Но он не известен пошлякам.

Словом, эту странную рисовку,
Этот многоликий винегрет
Называют – светская тусовка.
Я бы уточнил – тушите свет!

Сладкая мечта – добраться до вершины.
Вот она, гора – нагроможденье слов.
Каждый день карабкаются женщины, мужчины,
Нищие, богатые, чины, простолюдины.
Хоть и сложено уже множество голов.

Путь на высоту – лихое испытанье.
И, увы, срывались в бездну острых скал
Те, кто пика славы мог коснуться дланью
И уже предчувствовали общее признанье.
Но нашли гранитный склеп, а не пьедестал.

Не бывает тягостной любви.
Если что-то в тягость – не любовь.
Ставшему вдруг в тягость визави
Горькой правды ложку приготовь.

Не бывает дружбы за рубли.
Дружба за рубли – это расчет.
Цену такой дружбы обвали,
От ворот дай полный поворот.

Не бывает веры без вериг.
Без страданий вера – лишь медаль.
Яркая награда для расстриг,
Из сомнений хрупкая эмаль.

Город мой, хвалить тебя не буду.
Од слагать не буду в твою честь.
Общему я не подвержен зуду
О тебе трубить в фанфары лесть.

Всё в тебе, как в глупом человеке.
Уникален в простоте своей.
Был селом с пятнадцатого века!
А справляешь скромный юбилей.

Не сберёг ты золотые главы.
Это самый страшный твой позор.
Вмиг лишился лучезарной славы,
Когда рухнул Белый твой собор.

Нет, ты не «жемчужина России».
Ты не «младший брат Москвы седой».
Ты не верь: очередной вития
Лжёт, что ты особенный какой.

Ты – простой провинциальный город.
И не лезь на шаткий пьедестал.
Ты на свете есть, и этим дорог
Всем, кому родным ты местом стал.

Я понимаю, что нервничать плохо.
Все по-другому выходит на деле.
Дня не подарит судьба без подвоха,
Их формируя в шальные недели.

Распределение всех обстоятельств
Так происходит, что я без зазренья
Определю: будет больше предательств,
Чем примирений и просто везенья.

Разница взглядов и право отбора,
Непостоянство и вечные догмы
В сумме дают новый ящик Пандоры,
С чьим содержимым давно все знакомы.

Всё, что свершится, – быть тому значит.
Нет оснований судьбу клясть в несчастье.
Кажутся крупными мини-удачи
Нам в круговерти житейских ненастий.

Мчится перепуганная зрелость,
Ошалев от нравов и времён.
Где же ты, младенческая прелость?
Где ты, пылкой юности гормон?

Где ты, беззаботная судьбина,
Вскормленная сказкой и мечтой?
Свято-пасторальная картина,
Не забрызганная кислотой.

День за днём встречаюсь с пережитым,
С новым воплощеньем – дежа вю.
С ярким детством, вовсе не забытым,
Просто скомпонованным в ревю.

Убеждаюсь после каждой встречи,
Как тут не ряди и не суди,
Что священен прошлого Путь Млечный,
Что сакральны прошлого дожди.